Копилка со смешинкой

(главы из книги)

Сом

Аквариум папа принёс прямо накануне Нового года. Подарок такой. Под ёлку он, конечно, не уместился, но это и хорошо, потому что всем сразу захотелось его заполнить.

Но для начала нужно было найти ему место.

– У окна ставить нельзя, – сразу предупредил папа. – От солнечных лучей вода будет цвести, замучаемся стенки от водорослей чистить.

– Около кровати тоже нельзя, – заметила мама. – Компрессор так жужжит, что спать будет невозможно. Я хочу зимой от жужжания отдыхать. Оно мне за лето на даче так надоедает!

– В коридоре тоже не пойдёт – там света совсем нет, – вздохнула Полина.

В конце концов решено было поставить аквариум в кухне. Ешь и на рыбок любуешься. То есть совмещаешь приятное с ещё более приятным.

Папа воду в аквариум залил, растения посадил, гроты разные поставил. Домик для рыб получился – просто загляденье. Даша с Полиной сразу хотели заселить его, но всё оказалось не так просто.

– Вода должна отстояться. Не меньше недели. Рыбы с нашей водопроводной хлоркой несовместимы. Сразу плавники отбрасывают, – объяснил папа.

Пришлось девочкам терпением запастись и пока просто выбирать, кого лучше завести. Даша хотела золотых рыбок, а Полине подавай чего-нибудь поэкзотичнее. Так они ни до чего и не договорились.

А через неделю папа вернулся домой загадочный. И сразу с портфелем на кухню пошёл. Даже не разулся. На улице слякоть была, и за папой потянулась цепочка грязных лужиц. Мама по следу пошла и тут же на преступника вышла. И, конечно, ругаться собралась.

Но папа так улыбался, что мама забыла, что рассердилась. Обычно он так улыбался, когда подарки приносил. Или цветы. Просто так. Для настроения.

Вот и сейчас папа достал из портфеля пакет. Только мама, увидев подарок, совсем не обрадовалась. А наоборот, странно взвизгнула.

Прибежав на кухню, Даша сразу поняла, что маму расстроило. Папа без них, сам рыбку купил. Выглядела она довольно необычно: большущая, коричневая в светлых пятнышках, толстая, как угорь. Но с плавниками. А усы! Усов было много. Два коротеньких и два длиннющих. В принципе, ничего так рыбка. Не красавица, но привыкнуть можно. Только плавала она как-то чудно – кверху пузом. И усы вяло болтались.

– Я вот сомика тут купил, – сказал папа. – Дядька у зоомагазина продавал. Совсем дёшево.

– Батюшки, дохлого сома притащил! – всплеснула руками мама. – Хорошо ещё, что недорого.

– Он живой был! Я его, наверное, заморозил. Думал, на улице тепло, и в портфеле пакет нёс. Надо было под куртку спрятать, зима всё-таки. Что же теперь делать?

– Ну не в аквариум пускать точно! – пожала плечами мама. – Определяй его куда хочешь. Всё равно он погиб.

Но тут сом, видимо, немного отогревшись, шевельнул усом.

– Ой, он живой! – закричала Даша. – Давай его скорее в аквариум пустим! Ему сразу лучше станет.

Сом обрадовался и вторым усом зашевелил. Вместо плавника.

Папа тут же его в аквариум вылил, и все стали наблюдать за новым жильцом.

Сому дом понравился. Он то в один грот заплывёт, то из другого выглянет, то из-под коряги мордочку покажет.

Только мама его сразу невзлюбила.

– А никого посимпатичнее у этого дядьки не было? – спросила она, брезгливо морщась.

– А зачем симпатичнее? – удивился папа. – Это популярная аквариумная рыбка – хоплостернум таракатум.

– Ах вот кого он мне напомнил, точно! Ты бы ещё настоящего таракана домой притащил. У меня теперь аппетит совсем пропадёт. Кушать, любуясь на усатого таракана, – хорошенькое дельце!

– Ну, на тебя не угодишь! – обиделся папа. – Между прочим, тараканы всегда на кухне селятся, поближе к еде. А есть любители, которые мадагаскарских шипящих тараканов держат. Вот у одного моего знакомого в террариуме тридцать штук живёт. Они фрукты любят. Очень мирные существа.

– Ну, хватит с меня на сегодня тараканьей темы, – перебила его мама. – Можете ужинать, только, чур, без меня!

– Ничего, привыкнет! – успокоил Дашу папа. – Мама сначала всегда всё в штыки принимает, а потом стерпится – слюбится.

Но полюбить сома у мамы не получалось. Неприятен он ей был. Она ему даже прозвище придумала – Холеринум усатум. Притворялась, что название по латыни выговорить не может.

А папа ласково его Холериком звал. Холериками шустрых и подвижных людей зовут, вот и сом, обжившись в аквариуме, начал вдруг проявлять повышенную активность. Прямо запредельную, можно сказать: всё норовил за пределы аквариума выбраться. Стоило Даше или Полине забыть закрыть крышку, как сом на свободу вырывался. Причём в самый неподходящий момент.

Накрывала мама на стол, поставила тарелки, отвернулась, чтобы ложки взять, – и вдруг за спиной такое смачное «плюх»! Смотрит, а в её любимой тарелке сом извивается. Усы растопырил и на пузе крутится, по розочкам хвостом возит. Мама чуть в обморок не упала, хорошо, папа вовремя подхватил. И сома скорее в аквариум обратно отправил. Мама потом из этой тарелки есть перестала, ей на розочках сомячий хвост мерещился.

В другой раз Фантику досталось. Только бедняга к своей миске подошёл, чтобы сосиску утреннюю доесть, как сверху на него что-то как шмякнется. Прямо на голову. И по ушам шлёп, шлёп. Фантик головой затряс – сом на пол упал. Но не испугался и сразу в наступление пошёл. Усы вперёд, глазками-бусинами кота сверлит и скачками, скачками к выходу теснит. А Фантик никак не поймёт: вроде рыба, а по полу бегает. Испугался и с мяуканьем в коридор кинулся. А сом не отстаёт, плавниками перебирает, хвостом по полу чечётку бьёт, коту усами пятки щекочет. Хорошо, Дашка прибежала и боевую рыбину в аквариум вернула.

А уж когда мама Холерика в своей тапочке обнаружила, крику было! Хотела она тапочку надеть, а сом как на ногу прыгнет. И на помощь прийти некому было. Пришлось маме рыбину самой ловить. А сом скользкий, пять раз из рук выскальзывал. Кое-как мама его в аквариум загнала, а вечером ультиматум поставила: если сом ещё раз на свободе окажется, придётся выбирать – или сом, или она! Вдвоём им на кухне не ужиться.

И тут Дашку осенило: всё дело в имени! Она как раз недавно мультик посмотрела, про капитана Врунгеля. А там прямо так и говорилось: как лодку назовёшь – так она и поплывёт. И если сому вместо Холерика другое имя дать, то, может, он сразу и перевоспитается.

На семейном совете решили назвать его Рикки. В честь Рикки-Тикки-Тави, храброго мангуста, который спас целую семью от змей.

И надо же, подействовало! Сом, правда, сразу спокойнее не стал, но Дашку от двойки спас. Двойка не змея, но оценка всё же гадкая. Забыла Даша домашнее задание по окружающему миру подготовить, и тогда Лариса Михайловна попросила её про домашних питомцев рассказать. И такой замечательный у Дашки рассказ про сома вышел, что учительница ей пятёрку поставила.

С тех пор мама к сому стала относиться гораздо лучше. Ведь у других дома и пострашнее звери живут. А их Рикки, если присмотреться, очень даже симпатичный.

Театральное представление

В Полинином классе царило беспокойство. И всё потому, что к Восьмому марта учительница придумала спектакль для родителей устроить. И спектакль выбрала так себе, простенький совсем – «Белоснежка и семь гномов». Такое не родителям, а малышне в детском садике показывать. Ребята так прямо учительнице и сказали. Но та была непреклонна: вы, говорит, сначала на простеньком потренируйтесь, а потом и за серьёзные вещи можно будет браться.

Начались репетиции. Почти каждый день, даже учиться некогда. Какая уж тут учёба, когда надо декорации сделать, костюмы сшить, роли выучить.

Полине выпала самая характерная роль – мачехи. Тут было где развернуться. Она так увлеклась, что даже всерьёз стала о сцене подумывать. И чем больше думала, тем больше плюсов находила в этой идее. Цветы всегда дома будут – плюс! Поклонников море целое – солидный плюс. Со знаменитостями запросто поболтать можно – тоже приятно. А уж подружки-одноклассницы обзавидуются – что и говорить! Сплошные плюсы!

Главное, Татьяна Ивановна, которая спектакль с ними ставила, решительно её, Полинин то есть, талант признавала. Так прямо и говорила:

– Полина, у тебя просто дар на сцене блистать. Всех затмеваешь!

Непонятно, правда, почему слышалась Полине в её словах некая издёвка. Может, она говорит слишком громко? Или Белоснежку чересчур сурово ругает? Или перед зеркалом много воображает? В конце концов она пришла к выводу, что издёвка ей чудится. Но на всякий случай решила вести себя потише.

Тут другая незадача приключилась: чтобы сильно на сцене не выделяться, Полина стала так осторожно Белоснежке яблоко кидать, что оно до неё не долетало. А кусать то, что на полу валялось, капризная Сонька Качалкина отказывалась. Это было самое слабое место в Полиной игре, но она дала себе слово, что на спектакле обязательно справится.

К выступлению они подошли по-взрослому, даже суфлёрская будка на сцене была.

– Поля, когда будешь кидать Белоснежке яблоко, кидай чуть посильнее, чтобы она его сразу поймала. Соня, когда откусишь яблоко, падай плавно – ты уже заколдована. И старайся не шевелиться, когда будешь притворяться спящей, а то в прошлый раз ты дважды почесала правую ногу, – давала Татьяна Ивановна последние наставления. – Гномы возвращаются к дому строго после грома, то есть после второго удара барабана. Тимофей, увидев Белоснежку, ты должен сначала удивиться, потом изобразить восхищение. В суфлёрской будке будет сидеть Тоня, она подскажет текст, если вдруг кто-то забудет. В конце все выходим на поклон. Вот, кажется, всё. Я на вас надеюсь.

Родителей пришло много – полный зал. В первом ряду сидели Полинины мама и папа. А с ними Дашка – куда же без неё!

Спектакль начался, и Полина забыла обо всём на свете.

Устроившись поудобнее в кресле, она достала своё волшебное зеркальце.

Ну-ка, зеркальце, скорей

Покажи, кто всех милей,

Нет кого белей и краше

В целом королевстве нашем!

– капризным голосом потребовала Полина.

Занавес поднимался и опускался, давая возможность сменить декорации. Перед зрителями представал то густой лес, то королевский дворец, то маленький уютный домик за невысоким заборчиком, где жили гномы.

Гномы в ярких колпаках с большими круглыми помпонами кружились в весёлом хороводе и пели с вместе с Белоснежкой:

Жить на свете хорошо, хорошо, хорошо!

Если добрый ты душой, это тоже хорошо.

Наконец они ушли на работу в горы, а Белоснежка присела на крылечко.

Тут за забором показалась сгорбленная старушка. Белоснежка подошла поближе.

– Я подарю тебе румяное яблочко, детка. Лови, – проговорила из-за забора коварная старуха и бросила яблоко.

Полина помнила, что кидать нужно сильнее, чтобы Белоснежка могла сразу поймать яблоко. И она постаралась: пролетев мимо Белоснежки, яблоко угодило в суфлёрскую будку к Тоне. Та не растерялась и отправила его обратно, прямо в руки незадачливой отравительницы. Полина немного смутилась и со словами «Лови же!» кинула яблоко второй раз. И оно снова пролетело мимо Белоснежки в суфлёрскую будку.

Через секунду вредный фрукт вернулся к мачехе. Белоснежке оставалось только провожать румяный плод взглядом.

В зале уже раздавались смешки. Полина повторила попытку. Потом ещё и ещё… Пять раз бросала она злополучное яблоко, и пять раз оно возвращалось к ней из суфлёрской будки. Зал хохотал! Полина чуть не плакала, но продолжала с завидной меткостью посылать яблоко в будку.

Пашка, отвечавший за звуковое сопровождение, от смеха схватился за живот. Палочки выпали у него из рук и упали прямо на барабан.

Гром! – решили гномы, которым из-за кулис не было видно, что происходит на сцене. Дружным строем побежали они к дому и наткнулись на переодетую мачеху.

– Держи отравительницу! – закричал младший гном. И все семеро кинулись на старуху.

– Да лови же ты, наконец! – в отчаянии крикнула Полина, наугад швыряя яблоко.

Белоснежка подпрыгнула, но напрасно: просвистев, как снаряд, яблоко ударило в картонную стену дома. Декорация зашаталась и упала на Белоснежку. Полина проворно скрылась за кулисами.

Чтобы спасти ситуацию, Белоснежка, выбравшись из-под дома, схватила яблоко и, несмотря на крики гномов «Брось, брось!», принялась жадно грызть его. Зрители корчились от смеха. Белоснежка встала и, громко вскрикнув, плавно, как учила Татьяна Ивановна, опустилась на пол. Гномы подбежали к ней, собираясь запеть грустную песню. Но в зале стоял оглушительный хохот. Ничего не понимая, гномы испуганно озирались, пока наконец один из них, всё перепутав, не запел: «Жить на свете хорошо, хорошо, хорошо!» Его тут же стали толкать в бок. Тоня шептала текст нужной песни, но гномы так растерялись, что петь уже не могли. Подхватив Белоснежку, они унесли её за кулисы.

На Татьяну Ивановну было жалко смотреть. Рядом с ней рыдала Полина.

– Это я всё испортила…

– Нет, – утешала её учительница, – ты молодец. Просто немного не рассчитала.

Спектакль всё-таки доиграли до конца. Принц, как положено, разбудил Белоснежку, и на их свадьбе гномы спели свою весёлую песенку.

Зрители были в восторге: такого смешного спектакля они ещё никогда не видели. Вот он, настоящий праздник!

– Браво, браво! – кричали из зала.

– Я на сцену не выйду, – упиралась Полина, когда артисты собрались на поклон.

Но Татьяна Ивановна сказала:

– Настоящий артист не боится провала. Ты должна выйти и поблагодарить зрителей.

На дрожащих ногах Полина вышла вместе со всеми. Зрители оглушительно хлопали.

– Молодцы! Спасибо! – неслось со всех сторон.

Это было, пожалуй, самое оригинальное исполнение «Белоснежки и семи гномов». Позже друзья ещё не раз выступали с этим спектаклем на разных сценах и всё проходило как обычно, но этот, первый, раз запомнился им надолго.

Платочек

Шансы опоздать на собственное выступление с любимым танцевальным ансамблем «Капелька» у Дашки появились тотчас же, как только выяснилось, что собирать её будет Полина.

Всё утро Дашка была сама не своя, волновалась. Больше всего она боялась за танец с платочками: очень уж там много сложных движений. И платочки в руках у девочек должны появиться неожиданно, так, чтобы все гадали: где они прятались? Этот номер зрителям обычно нравился больше всего.

Встав пораньше, Дашка первым делом принялась репетировать хитрый фокус. Вот платочек в рукаве, круг по комнате, другой, поворот – и зелёный шёлк взлетает в воздух. До того дотренировалась, что платок весь помялся, будто его пять коров по очереди жевали.

А тут ещё, как назло, мама позвонила и сказала, что отпроситься с работы не получается и собирать Дашку придётся Полине. А она, мама, сразу на концерт приедет. С цветами!

Полина тут же принялась гонять Дашку мокрым веником. Не в прямом, конечно, смысле. Просто мама всегда так говорила, если кто заставлял кого-то много работать.

– Даша, костюм приготовь. Сарафан в порядке? Кокошник не забыла?

– Не забыла, – с несчастным видом ответила Дашка. – Только тут вот… – и она протянула сестре помятую тряпочку.

– Что это? – ужаснулась Полина. – Немедленно погладь!

– Ты же знаешь, я не умею, – насупилась Дашка.

– Учись! – развела руками сестра. – Не маленькая уже!

– А если сожгу? – вздохнула Дашка, волоча на кухню утюг.

Длинный провод болтался по полу, и котёнок Фантик из-за угла приготовился к нападению. Но добыча быстро скрылась в кухне.

– Ну ты уж постарайся! Я в твоём возрасте...

– Знаю, знаю: и картошку варила, и меня пеленала, и всю семью кормила, – закончила за сестру Даша.

«Вот всегда так со старшими сёстрами – только и делают, что советы дают да издеваются! – обиженно думала она. – Лучше уж совсем без сестры: маме, хочешь не хочешь, пришлось бы самой вещи собирать, и гладить меня она никогда бы не заставила».

Утюг был горячим. Даша подносила его к платку и отводила в сторону. Страшно – второго такого платочка у неё не было. Наконец Полина не выдержала.

– Учись! – вздохнула она, и через минуту платок был как новенький.

Выключив утюг, Полина оценивающе посмотрела на сестру.

– Надо бы тебя причесать!

– Ой, а может, мама меня там заплетёт? – испуганно проговорила Дашка, прижимая к голове непослушные жёсткие кудряшки.

Природа, видно, сгоряча, одарила Дашку копной волос, завивающихся в мелкие тугие колечки, но забыла при этом дать ей хоть чуточку терпения. И каждое утро превращалось для Дашки в настоящий кошмар. Её усаживали на пуфик перед большим зеркалом (пуфик этот она про себя окрестила «пыточным стульчиком»), и начиналась сложнейшая операция по превращению африканской абракадабры в простую русскую косу. Прочесать такую густую гриву было под силу только обладающей завидным спокойствием маме. Полины же обычно хватало на пять минут: Дашкины взбрыкивания и визг тут же отбивали у неё охоту становиться домашним парикмахером.

Но сейчас сестра была исполнена решимости навести на Дашкиной голове порядок.

– Ты что? А если мама не успеет?

Она выдвинула пуфик. Дашка обречённо присела на самый краешек.

Покрутив Дашкину голову так и эдак, Полина взялась за дело.

– Ой-ой-ой! – запела Дашка чистым сопрано. – Давай просто ленточкой перевяжем и всё!

– Терпи! – нахмурилась Полина. – Красота – она требует от нас ещё не таких жертв!

– Мы точно опоздаем! И ты будешь виновата! – Дашка решила взять хитростью.

Но и этот аргумент не возымел никакого действия.

– А-а-а! – перешла Дашка на «клавиатурное» сопрано.

Правильно, конечно, говорить «колоратурное». Но мама Дашкину пробежку от верхних до самых верхних нот называла именно так.

– Распевайся, распевайся! – пыхтела Полина, разделяя кудряшки на ровные кучки. – Мы тебя ещё и в музыкальную школу запишем!

Через полчаса в зеркале отразилась аккуратная девочка с красной лентой в тугой косе.

Полина достала из гардероба расшитый красный сарафан и белую блузку, а из шкатулки – бусы.

– Надо платочек, чтобы не помялся, в бумагу завернуть, – сказала она.

Положив платок между двумя листами, стали сворачивать трубочку.

– Ну что ты, Дашка, такая неаккуратная! Сейчас опять помнёшь! Тут держи! Не тут! Да ну тебя! Только мешаешь. Учись, как надо!

У Полины всё выходило довольно ловко, только концы трубочки торчали острыми уголками.

– Некрасиво, – поморщилась она и взяла ножницы.

Чик – бумажный треугольник плавно опустился на пол.

Чик – за ним последовал второй.

Но что это? Поверх бумажных обрезков лежали два зелёных кусочка ткани. Дашка осторожно, двумя пальцами, подняла их.

– Ой! А откуда взялись эти тряпочки? – икнула она.

Тут Полина начала как-то странно смеяться.

– Платочек, – проговорила она, нервно хватаясь за живот.

Дашка развернула бумагу: вместо ровного зелёного квадрата перед ними лежал кособокий многоугольник.

– Как же я с этим танцевать буду?! – в отчаянии воскликнула Дашка. – Посмотри, на что он стал похож! Меня же засмеют!

– Спокойно! – решительно сказала Полина. – Сейчас края подпалим, чтобы не сыпались, – никто ничего и не заметит! Я сто раз видела, как мама это делает!

Она принесла зажигалку, которой мама обычно свечи на праздники зажигала, и, чиркнув, поднесла пламя к краю материи. Но тут случилось страшное! Вместо того чтобы чуть-чуть оплавиться, платок вдруг прямо у них на глазах растаял, оставив обуглившийся кусок пластмассы.

– Ну всё! Это конец! – Дашка зажмурилась, чтобы не видеть этого ужаса, и зарыдала. – Как я Елене Владимировне на глаза покажусь? Она меня вообще из ансамбля выгонит!

– Не выгонит! Сейчас что-нибудь придумаю!

Полина ушла в комнату и вскоре вернулась с бумажным свёртком.

– Вот. Твой новый платочек. Практически такой же.

– Покажи! – попросила Дашка. – Откуда он у тебя?

– Какая разница откуда? Главное, что есть! А теперь бежим, а то опоздаем!

В танце живёт душа народа, он, как песня, должен литься и веселить – так говорила Елена Владимировна. Когда Даша была помладше, ей всегда было интересно, как это душа народа может жить в танце. Куда же она скрывается, когда танец заканчивается? Но сейчас её волновали совсем другие вопросы...

Плавно семенили по сцене девочки в красных сарафанах. «Звёздочка», «корзиночка», «карусель». «Ковырялочка», «верёвочка», «гармошка». И вот последний танец. Круг, круг, поворот – в воздух взлетели семь ярко-зелёных платочков. И один бледный, в горошек. Зрители охнули, но тут же захлопали, думая, что так и должно быть. Только у Елены Владимировны брови совсем спрятались под короткую чёлку да мама заморгала часто-часто.

А Полина сидела довольная. Всё-таки неплохо Дашка у них танцует! Будет из неё толк!

Одевая после концерта смущённую, но счастливую Дашу, мама спросила:

– А что это за история у вас с платком вышла? Где твой зелёный?

– Сожгли нечаянно, – призналась Полина.

– А этот откуда взялся? Что-то он мне напоминает…

– А напоминает он тебе Полинкин любимый шарфик, который ей папа недавно привёз. Я сразу догадалась, что она его разрезала, – с гордостью вставила Дашка.

– Полина! – Мама только руками всплеснула.

– А что? Не пропадать же таланту! Надо было с чем-то на сцену выходить!

И они все вместе пошли домой. По дороге Дашка думала: хорошо иметь сестру, которой для тебя ничего не жалко. Даже любимого французского шарфика!

Платок Дашке потом новый купили. Зелёный, как у всех. Но этот она берегла в шкафу, на всякий случай. Мало ли что ещё может произойти!