Пирожное с туманом
Лучший друг Ильи во дворе – Фрося. Она выдумщица, с ней не соскучишься,
даже когда на улице вечер, а в городе туман.
Илья и Фрося сидят на скамейке и болтают ногами.
- Слушай, – спрашивает Фрося, – а как ты думаешь, туман, он какой на вкус?
- Мокрый! – отвечает Илья и ёжится.
- А я знаю, как из тумана пирожные делать! – весело говорит Фрося.
- Вот ещё!
- Честное-пречестное!
Илье интересно, что это за пирожные такие, и он спрашивает:
- А меня научишь?
- Научу. У тебя булка есть?
- Есть!
- А у меня масло и сахар, – деловито сообщает Фрося. – Айда по домам!
- Больше ничего не надо? – Илье не верится, что пирожные делаются так
просто.
- Ещё туман.
Через несколько минут Илья и Фрося сидят на скамейке и за обе щеки уплетают
булку с маслом, густо посыпанную сверху сахаром. Фрося жуёт и хитро
поглядывает в сторону своего друга: вкусно?
А Илье и вправду кажется, не будь тумана, булка с сахаром никогда не была
бы такой вкусной.
- Вкусно! – отвечает он. – Давай ещё по одному… пирожному.
Камушки
Не поймёшь, наступила весна или зима ещё не кончилась. То вдруг повалит
мокрый снег, а не успеешь надеть шерстяную шапку и повязать горло шарфом,
глядь – окна сверкают на солнце, как фольга. Дворники деловито
расправляются с лужами мётлами, а весёлая продавщица торгует у неизвестно
откуда взявшейся бочки квасом.
- Пошёл бы погулять, – говорит Илье бабушка, – что в духоте-то сидеть!
Илья и его соседка Фрося идут в парк. По дороге они часто останавливаются:
возле кондитерской, из дверей которой сладко пахнет сдобой и чёрным кофе;
возле весёлых девушек и парней с рюкзаками и гитарой; на набережной, где
стоят терпеливые городские рыбаки с сумками, пакетами и бесчисленным
множеством рыболовных приспособлений.
Людей в парке немного. Мамы с колясками, старушки с вязанием или газетой,
уставшие туристы, которые развалились на скамейке и сняли ботинки.
Илья и Фрося проходят мимо и сворачивают на боковую аллею. Здесь полутемно,
прохладно и сыро. Оставшиеся с осени листья зима вдавила в гравий, и они
напоминают причудливый орнамент ковра.
- Смотри, как блестят! – Фрося показывает рукой на камушки, лежащие в
струйках узкого ручейка, который тянется через всю аллею. Солнце отражается
в ручейке, и на мокрых камушках вспыхивают жёлтые искры. Илья прищуривает
то один, то другой глаз, и огоньков от этого становится в два раза больше.
Фрося хватает первый попавшийся камушек, запускает его перед собой и бежит
следом. Илья не отстаёт, бежит, пытаясь догнать свой камушек. Игра увлекает
ребят. Они останавливаются в конце аллеи, чтобы отдышаться, и оба чему-то
улыбаются. Фрося гладит камушек рукой, подставляет его под луч света, и он
начинает смеяться маленькими быстрыми огоньками.
Дети идут обратно, собирая по пути весёлые камушки.
- Смотри какой! – улыбается Фрося.
- На человечка похож! – удивляется Илья.
Скоро карманы становятся тяжёлыми и ребята идут домой.
- Вредитель ты, вот кто! – ворчит вечером мама, разгружая карманы. – Пальто
почти новое, а он туда булыжников напихал!
Илья не огорчается. Просто днём он был в сказке, а сейчас вернулся к
обычной жизни.
Разноцветная азбука
Вечером Фрося и Илья стояли, прижав животы к батарее, а носы к оконному
стеклу. От их дыхания стекло запотело и дом напротив, в котором то
зажигался, то выключался свет, казался океанским лайнером, плывущим по
невидимому морю.
- Ты видел, как город разговаривает? – неожиданно спросила Фрося.
- Ты хотела сказать, слышал? – поправил Илья. – Конечно. Собаки лают,
машины сигналят, люди ногами шаркают. Да мало ли!
- Тю! Слышать каждый может! Значит, не видел? А посмотреть хочешь?
- Хочу! – ответил Илья и подумал: «С ней не соскучишься!»
- Тогда одевайся теплее и не забудь захватить фонарик.
Через час они уже выезжали из города. Старенький автобус, завывая мотором и
подпрыгивая на каждой колдобине, довёз их до конечной остановки. Выбравшись
из него, Фрося скомандовала: «За мной!» и стала подниматься в гору. Илья
включил походный фонарик, который надо было держать сверху за пластмассовую
ручку, и последовал за ней.
Ребята жили в небольшом городе, в долине, которую с одной стороны окружали
небольшие покатые горы – сопки, а с другой омывал Тихий океан. Забираться
на сопку в темноте было страшновато.
- Чур, не оглядываться! – предупредила Фрося.
Но Илья и так следил только за лучом фонарика, который выхватывал из
вечернего сумрака извилистую каменистую тропинку, низкорослые кривые
деревья по краям и дремучий кустарник. Из-под ноги вдруг сорвался и с шумом
полетел вниз камень.
«Как бы не навернуться!» – подумал Илья и с облегчением вздохнул, когда
Фрося сказала:
- Пришли. Отдышись и можешь повернуться!
Илья выключил фонарик и встал лицом к лежащему внизу городу. Над головой –
только чёрное, в звёздах, небо.
- Теперь видишь? – спросила Фрося.
У подножия сопки – скопление разноцветных огоньков. Они то ярко вспыхивают,
то дрожат, как от ветра, то вовсе исчезают, а на их месте загораются
десятки, сотни других. И правда, город разговаривает огнями!
Они переводят взгляд со звёздного неба на мигающие огоньки города: вот бы
разгадать эту удивительную разноцветную азбуку!
Важное дело
Неподалёку от трамвайной остановки стояла пожилая женщина и держала под
полой пальто маленькую бурую собачку. Прохожие невольно улыбались, глядя на
эту трогательную картину.
- Замерзает, сидела бы дома! – сказал мужчина, закуривая в кулак.
- Да вот, бегает туда-сюда, беспризорная, видать, – ответила женщина.
- Значит, не ваша?
- Нет. Бросили, наверное.
Лапы собаки то и дело срывались с подкладки пальто, и женщина, подоткнув
его руками, успокаивала пса:
- Ну, ну…
- Лайка? – спросил кто-то.
- Овчарка! – обиделся мужчина с сигаретой.
- Обыкновенная дворняга, – заметил кто-то слева. – Вот люди, до лета
подождать не могли! На мороз выкинули.
- Замёрзла, колотится вся, – добавили справа.
Подошёл трамвай. Кружок вокруг женщины растаял, а она так и осталась
стоять: разве вскочишь в переполненный вагон с собакой!
Илья стоял рядом и всё видел. Он нащупал в кармане мелочь и с замиранием в
сердце подумал: «У женщины сумка и собака. Руки заняты. Заплачу за неё,
когда войдём в трамвай». Ему было приятно сознавать, что никто не догадался
поступить так благородно, – он как будто даже вырос на вершок. Чуть
презрительно поглядывая на толпящийся у остановки народ, Илья стал
представлять, как это всё произойдёт.
«Не стоит благодарности! – скажет он. – Давайте подержу вашу сумку».
Женщина снова станет его благодарить, хорошо, если громко, чтобы все
слышали.
Показался ещё один трамвай. Собака заметно дрожала и тыкалась носом в
потёртый заячий воротник.
«А сильно похолодало, – подумал Илья. – Сейчас скажу: расступитесь,
граждане, дайте пройти женщине с собачкой! Не видите, что ли, как она
мёрзнет?» Но тут же подумал: «Неудобно на улице кричать. И не послушает
никто. Посмотрят, как на ненормального».
Трамвай тронулся с места.
Илья и сам замёрз. Постукивая ногой об ногу, он соображал, как бы
избавиться от своего добровольного бремени. «Хорошо бы её на такси
посадить. А где деньги взять? У меня их точно нет. И как я к ней подойду?
Садитесь, поедем? Глупость какая-то!»
Стало совсем холодно. Собака прижимала уши и закрывала от ветра большие
коричневые глаза.
«Даже смешно. Зачем я здесь мёрзну, никто ведь меня не держит!» Илья
представил, как приедет домой, пустит горячую воду, сунет под неё
заледеневшие ноги, а потом напьётся горячего чая и завалится на диван
смотреть телик.
Женщина терпеливо ожидала следующего трамвая.
«Доедет как-нибудь, не маленькая, – рассуждал тем временем Илья. – Что я
ей, нанялся, в самом деле!»
Он уже хотел отодвинуть женщину и запрыгнуть на подножку подошедшего
трамвая, как в кармане зазвонил телефон. «Это Фрося, – догадался мальчик. –
Мы ведь встретиться договаривались, я и забыл». Он подумал о том, что
расскажет подруге при встрече, не спрашивая выхватил у женщины сумки и,
подталкивая её в спину, закричал:
- Расступитесь, будьте людьми! Женщина третий трамвай пропускает, а ей в
больницу ветеринарную надо!
Они протиснулись в вагон. Какой-то шкет уступил место. Илья купил билеты
для себя, женщины и собаки.
- Вас до дома проводить? – спросил он, отдавая сумку, и погладил собаку по
голове.
- Спасибо, – благодарно ответила женщина, – я в двух шагах от остановки
живу.
…Когда Фрося спросила, почему Илья опоздал и не подходил к телефону, он
гордо ответил:
- Дело было. Важное. Потом расскажу, – и почувствовал, как стал на вершок
выше и намного счастливее.
Букетик мимозы
Фросина мама работает на скорой помощи, а днём принимает больных в
поликлинике. Они почти не видятся, и Фрося живёт у бабушки.
В бабушкиной квартире две большие комнаты с высокими потолками. Даже шкаф и
буфет из резного дерева теряются среди этих комнат, становятся меньше
ростом. И Фросе кажется, что ходить здесь надо тихо-тихо, как в музее, а
лучше вообще спрятаться до вечера. Она бы так и сделала, если бы не
бабушка, которая может обидеться.
Кровать, на которой спит Фрося, как большое белое море с накрахмаленными
волнами. Когда бабушка пожелает спокойной ночи и уйдёт, Фрося заберётся под
одеяло с головой, подтянет к груди острые коленки, обхватит их руками и
будет думать о маме.
Утром бабушка отдёргивает тяжёлые шторы.
- Ефросинья, вставай! Мама пришла, – слышит Фрося сквозь сон и открывает
глаза.
За окном падают большие хлопья снега. Мама вбегает в шубе, скинув только
сапоги. Выхватывает Фросю из-под одеяла, прижимает к себе и кружится по
комнате.
- Фросенька, ребёнок мой дорогой!
От маминых щёк и губ пахнет морозом и одновременно удивительно нежным
весенним запахом. У Фроси кружится голова, она смеётся, обнимает маму и без
сил валится на подушки. И только тут замечает, что рядом с её головой лежит
пушистый букетик мимозы.
- Мама, почему они такие пушистые? – спрашивает Фрося, дотрагиваясь до
круглых жёлтых шариков.
- Наверное, чтобы не холодно было! – смеётся мама. И спрашивает серьёзно: –
Ну как ты, не скучала?
- Скучала, – отвечает Фрося и берёт маму за руку.
- Нехорошо тебе здесь?
- Хорошо.
Мама убирает волосы, упавшие Фросе на лоб.
- Я больше не буду работать на скорой, ладно? Сегодня же пойду и уволюсь.
Одной работы в поликлинике достаточно. Проживём!
Мама советуется с Фросей, как со взрослой. И она должна думать как
взрослая. Их семья и так еле сводит концы с концами: пенсия у бабушки
маленькая, да и мамина зарплата не ахти. Подумав, Фрося спрашивает:
- Мама, а мимоза долго живёт?
- Долго, Фросенька. Она и когда засохнет, красивая. А сейчас её лучше в
воду поставить.
«Мимоза, какая она беззащитная и хрупкая на вид. Буду заботиться о ней и
думать о маме!» – успокаивает себя Фрося, а вслух говорит:
- Давай поставим в воду. А мне здесь хорошо, правда. Илья часто заходит, мы
с ним гуляем. Ты не волнуйся!
Она бережно берёт в руки букетик.
- А я поняла, чем ты так удивительно пахнешь. Мимозой! – говорит маме
Фрося, и они отправляются завтракать.
Ясминка и малёк
У Ильи есть младший двоюродный брат Мишка. Все зовут его мальком, потому
что он вечно путается под ногами, а когда разобьёт чашку или измажется
вареньем, моментально исчезает, только его и видели!
Сегодня взрослые ушли в гости и оставили малька на попечение Ильи и Фроси.
Им нужно уложить его спать. Но как? Мишка вертится как юла и со страхом
поглядывает на большие окна веранды. За окнами хлещет дождь, сыпятся с неба
молнии, и ему кажется, что по саду гуляют страшные тени злых волшебников.
- Малёк, давай на боковую! – взрослым тоном приказывает Фрося, откидывая
одеяло.
Но Мишка не хочет спать. Он нехотя залезает в кровать, прижимая к себе
любимую игрушку, медвежонка Ясминку, и говорит:
- Давай ты будешь бабушкой и расскажешь мне сказку.
Илья еле сдерживается, чтобы не расхохотаться: ещё бы, Фрося старше Мишки
всего на пять лет. Фрося садится в кресло рядом с кроваткой, но не успевает
открыть рот, как Мишка кричит:
- Не похоже! Какая же ты бабушка, без вязания.
Фрося теряется от такого нахальства, а Илья с преувеличенной вежливостью
подаёт ей спицы, моток шерсти и часть недовязанной кофты:
- Держи, бабуля!
- А очки? – требует несносный малёк. Мишка знает, что бабушек без очков не
бывает.
Илья находит большие бабушкины очки.
- Теперь закрывай глаза! – строго говорит бабушка Фрося.
Она берёт в руки вязание, кое-как прилаживает на голове то и дело
сползающие очки и, придумывая на ходу, начинает сказку:
– Однажды Ясминка заблудился в лесу. Было темно, шёл дождь, тучи закрыли
небо, и Ясминке казалось, что вокруг него ходят большие страшные тени,
чёрные, как злые волшебники. Страшно было медвежонку, но он всё шёл и шёл,
пока не заметил вдалеке огонёк. Подойдя поближе, он понял: это в небольшом
дачном доме на веранде горит свет. Когда Ясминка зашёл, то увидел, что в
домике живёт бабушка Фрося, дедушка Илья…
Фрося из-под очков посмотрела на «дедушку», который не удержался и прыснул
от смеха.
- …и маленький мальчик Миша. Бабушка вяжет, а Миша лежит под тёплым одеялом
и смотрит в окно. Отсюда, из комнаты, где было так тепло и уютно, лес
показался Ясминке совсем не страшным, и он тихонько засмеялся, вспомнив,
как боялся.
Фрося жестами дала понять Илье, что не знает, что говорить дальше. Тот
поспешил ей на выручку:
- Ведь лес был самым обыкновенным садом, где росли яблони, а они ничем не
напоминали злых волшебников. Бабушка напоила Ясминку чаем с вареньем и
уложила спать вместе с Мишей. Она ещё что-то хотела рассказать Ясминке, но
у того слипались глаза, так ему хотелось спать после пережитых волнений.
На веранде тихо стучат ходики, по окнам бегут струйки дождя. Фрося
прикрывает абажур листом газеты, чтобы свет не мешал Мише и его другу
Ясминке спать, откладывает бабушкино вязание, и дети на цыпочках выходят в
соседнюю комнату.
Дедушкино пальто
Илья и Фрося достают из кладовки дедушкино пальто. Оно огромное, подбито
ватой, с потрёпанным каракулевым воротником. Бабушка не выкидывает его,
хранит как память.
Ребята наливают в жестяные кружки кипяток, берут по куску чёрного хлеба и
залезают в необъятный старинный платяной шкаф. Прикрывают изнутри дверцы и
накрываются дедушкиным пальто.
Если зажмурить глаза, кажется, будто они перенеслись на много лет назад, в
блокадный Ленинград. В комнате там холодно, как на улице: вся мебель давно
пошла на дрова для маленькой круглой печки-буржуйки. Печка не греет, но на
ней можно вскипятить чайник воды, которую ещё надо принести домой от реки
Невы.
Дети маленькими глотками пьют кипяток и осторожно, стараясь не уронить ни
крошки, отщипывают хлеб.
С соседней крыши рабочие сбрасывают на асфальт листы железа – это рвутся
сброшенные на город фашистские снаряды. Полицейская сирена? Нет, это сигнал
воздушной тревоги разрывает уши. Но ребята не спешат в бомбоубежище, ведь
соседний дом, где оно находилось, вчера разрушен. Стучит отбойный молоток –
это автоматные очереди. Наши солдаты идут в наступление, на прорыв блокады.
Илья перебирает награды деда и передаёт их Фросе. Вот «За оборону
Ленинграда», а эта – «За взятие Берлина».
Ура, война окончена!
Дети открывают створки шкафа, в глаза ударяет солнечный свет.
В квартире тепло, на кухне бабушка жарит на обед котлеты. Какой чудесный
запах!
Илья и Фрося бережно складывают награды в коробочку, относят в кладовку
пальто.
- Как хорошо, что нет войны! – говорит Фрося.
Илья кивает в ответ: кто может с этим не согласиться!
Нарисуй мне сказку
Сегодня у Фроси плохое настроение. Она сидит грустная, повесив нос. Илья
достаёт из стола фломастеры и новый альбом для рисования. Сейчас он
нарисует Фросе сказку.
Сначала на белом листе появляются кони. Они несутся, потряхивая гривами.
Кажется, будто сама радуга раскрасила их!
- Кони замечательные! – хвалит Фрося и залезает с коленками на диван. – Но
почему кони и куда они летят?
- Кони – это присказка, – объясняет Илья. – А летят они прямиком в сказку!
- А дальше?
А дальше Илья рисует грустного короля, который слоняется по замку, засунув
руки в карманы халата. Ничто его не радует, видно, он заболел.
Илья несколькими штрихами обозначает очередь из докторов, они
перешёптываются с серьёзными и озабоченными лицами. Никто не знает, чем
болен король.
А король тем временем залез с коленками на диван, задумался и подпёр
кулаком подбородок.
- Совсем как я, – улыбается Фрося. – Такой же сердитый!
Как же королю не быть сердитым, если фломастер Ильи быстро выводит на листе
разные банки, склянки, флаконы и целую стопку таблеток. Всё это врачи
прописали королю «на всякий случай» – вдруг поможет.
- Если бы меня так мучили, – Фрося убирает со лба волосы и откидывает их
назад, – я бы давно от них сбежала!
И король поступил точно так же. Он решил одеться и выйти на улицу, впервые
за долгое время. Выбежал из дворца и – бац! – сразу упал в снег. Вон,
только ноги торчат. А всё потому, что, убегая, забыл завязать шнурки.
Споткнулся и полетел прямиком в сугроб.
- Не ударился?
Конечно, нет! Его разобрал смех! Снег забился королю за шиворот, в ботинки,
в рукава, но ему всё равно непонятно отчего было весело!
Он снова разбежался и бросился в мягкий пушистый снег.
- Ай да король! – захлопала в ладоши Фрося.
А потом он приказал докторам, придворным и девочке Фросе немедленно выйти
на улицу и играть в снежки!
- Вот и правильно! – весело сказала Фрося. – Раз король приказал, пошли! И
шнурки не забудь завязать, принц!
И куда, скажите, делось её плохое настроение?!
