Мне повезло – с детства обожаю читать, лет с пяти. Больше всего сказки люблю. Редактору приходится много разного читать. А тут, в ПАМПАСАХ, сказки присылают часто. При подготовке публикаций мы обязательно просим авторов написать о себе, вот им и приходится откровенничать на тему "как я стал/а писателем". Чаще всего, эта страсть начинается с детства. Я всегда радуюсь за таких авторов, и даже почти не завидую.
Сейчас хочу вспомнить, как сама чуть НЕ стала писателем.
В своём детстве я как будто вместе с книжными героями проживала их злоключения, а при их гибели – заливалась горючими слезами и мечтала, чтобы автор их воскресил! Поэтому отважилась лет в десять "придумать" рассказ про щенка, который чуть не утонул, но потом его спас мальчик и взял жить к себе (впечатление от Муму, Тёмы с Жучкой и от Плиха и Плюха – в одном флаконе). И все жили счастливо.
Зато в пятом классе я решилась на большее: мной была НЕ дописана повесть о двух похожих девочках, которые поменялись местами… (американский фильм про это же самое ещё и не думал сниматься). Как на это посмотрит Автор – меня волновало, но я надеялась, что раз Марк Твен уже ничего не узнает… И потом, я ведь только бабушке покажу и подруге Рите. Но в конце концов стало стыдно переписывать Принца и Нищего по-своему, и я оставила попытку. Хотя приключения старалась выдумать свои. Хуже, конечно, чем у Твена.
Можно было начать рифмовать. Но тут тоже была одна проблема – мне быстро запоминались чужие стихи – с двух раз, порой целыми поэмами. «Везуха!» – подумают некоторые. А я вот думаю, что именно моя память мешала стать поэтом. Мои "вирши" явно проигрывали тем стихам, которые я знала и любила.
Помню, как пристально рассматриваю наряженную нами ёлочку и в уме складываю:
Виноград к стволу прирос,
яблоки и груши,
а внизу лежит барбос,
навостривши уши!
Зимним вечером на каникулах в гостях у подруги почему-то хотелось живых фруктов – вот и вдохновилась игрушечными.
А сама тут же вспоминаю романс Булата Окуджавы «Прощание с новогодней ёлкой»:
Синяя крона, малиновый ствол,
звяканье шишек зелёных…
И мы с подругой Ритой тут же пробуем его исполнить на скрипке и гитаре.
Или вот я злюсь на ХОЛОД:
Холод за нос укусил,
разрешенья не спросил,
и пробрался сквозь пальто –
будто я совсем никто,
Будто столб я или шкаф!
Ты, мороз, вообще не прав!
Ни снежинки не принёс,
никакой ты не Мороз!
По любой теме на ум обязательно приходила непрошеная строчка из песни или стиха (уже написанных, к моему сожалению). И всё потому, что в семье подруги Риты играли часто в эту игру – кто быстрее вспомнит стих на заданное слово…
А для творчества мы обожали другую поэтическую игру, особенно в дороге: Придумываются две пары рифм, а потом все сочиняют на них четверостишие – каждый своё. Очень увлекательно. Чем несовместимее рифмованные пары, например: кефир-зефир + пальба-мольба, или дым-грим + сыроежка-врежь-ка … – тем веселее сочиняется. Все быстро погружаются в работу, дети надолго затихают, к облегчению взрослых. Потом выбирается лучшее четверостишие за условный приз.
Никто не обижался, -- понимали свой уровень. Наоборот, играли все – даже не умеющие рифмовать и собирать слова в четверостишие БУРИМЕ. И кстати, не всегда выигрывали старшие. Но радовались чужой удаче, как своей, хотя, может кому-то и было немножко стыдно за свою неудачу.
Я НЕ СТАЛА писателем ещё вот почему.
Потому что всегда находилась ПОД ВПЕЧАТЛЕНИЕМ. А заимствовать, вольно или невольно, считала неэтичным – в глубине души всегда ведь знаешь, что где увидел, услышал и – скажем мягко – воспользовался, позаимствовал, взял без спросу, стырил, переписал… синонимов бездна.
Но мы говорим: – Не присвоил, Вдохновился!
Художникам легче, на холстах всегда, так или иначе, отражается впечатление. Ученики часто писали копии картин своих Учителей – великих мастеров. И в учёбе подражали манере Рубенса, Васнецова, Брюллова, Моне и Мане, Пикассо или Шагала, а ещё Малевича – это уж как кому понравится. Можете добавить в этот список своих любимых художников.
Я, к примеру, однажды вдохновилась Дали, а потом Айвазовским. (Но не копировала, своё придумывала.) Ужжжжасссно кррррассссиво получилось. Подруге Рите нравится. А вот бабушка уже не увидит… она бы похвалила…
С музыкой сложнее. Сегодня авторы-песенники судятся за плагиат, если взято без спроса больше пяти тактов. Но с Крупной Формой – нонцертом например, или оперой – взять чужую музыку позволительно только в случае, когда ты – честный гениальный Рахманинов или Щедрин. Честный, потому что сам в названии указываешь Первого Автора: Фантазия на тему каприсов Паганини, или в балете – композиторы Бизе–Щедрин. Тем более, в прошлые века уже не попасть, разрешения не спросить, а собственная планка гениальности позволяет не сомневаться, раз бабушка в тебя верит.
Известны такие истории и в литературе: Алексей Толстой с Буратино, Корней Чуковский с Айболитом. Гениально вдохновились чужими сказками!
– Кому-то можно, а вам нельзя, – говорила мне крёстная по поводу проезда "зайцем" в транспорте. А ещё однажды надоумила меня, когда мы рассуждали о великом: – Не забывайте, что чужое – даже если оно ничьё – всегда чужое, раз оно не ваше. Вашими могут быть только впечатления, воспоминания и сны.
Что моё – то моё, с этим и живу.
Вот например:
19 июля 2015 г.
Сегодня снился конец света. Солнце свалилось с небосклона, громко цокнув, как перегоревшая лампочка. Наступила тьма. Я упала на пол. В окне замелькали тёмные ночные облака, слева направо промчалась луна.
"Надо помолиться", – подумала я и обратилась к Всевышнему:
– Больше никаких уменьшительных суффиксов! Конец обнимашкам-войнушкам-печенькам и прочим красивеньким мимишкам! Дай мира и глубины! Возьми ... – тут запнулась: что я могу предложить вместо мимишек?.. И проснулась...
Было 3-30 утра. Тьма рассеивалась.
